Неточные совпадения
В устья рек кета входит здоровая и сильная, но затем безостановочная борьба с быстрым течением, теснота, голод, трение и ушибы о карчи и камни истощают ее, она худеет,
тело ее покрывается кровоподтеками, мясо становится
дряблым и белым, зубы оскаливаются; рыба меняет свою физиономию совершенно, так что люди непосвященные принимают ее за другую породу и называют не кетой, а зубаткой.
Тогда запирались наглухо двери и окна дома, и двое суток кряду шла кошмарная, скучная, дикая, с выкриками и слезами, с надругательством над женским
телом, русская оргия, устраивались райские ночи, во время которых уродливо кривлялись под музыку нагишом пьяные, кривоногие, волосатые, брюхатые мужчины и женщины с
дряблыми, желтыми, обвисшими, жидкими
телами, пили и жрали, как свиньи, в кроватях и на полу, среди душной, проспиртованной атмосферы, загаженной человеческим дыханием и испарениями нечистой кожи.
Ясноглазые красавцы и уроды, злобно исковерканные природой, глухонемые, слепые, безносые, с
дряблыми, отвислыми
телами, с зловонным дыханием, плешивые, трясущиеся, покрытые паразитами — брюхатые, геморроидальные обезьяны.
Дедушка долго постоял на солнышке, щупая у себя под мышками. В воду он сошел очень осторожно и, прежде чем окунуться, старательно мочил себе красное лысое темя и впалые бока.
Тело у него было желтое,
дряблое и бессильное, ноги — поразительно тонкие, а спина с выдавшимися острыми лопатками была сгорблена от долголетнего таскания шарманки.
Ко мне подозрительно ласково относится буфетчица, — утром я должен подавать ей умываться, хотя это обязанность второклассной горничной Луши, чистенькой и веселой девушки. Когда я стою в тесной каюте, около буфетчицы, по пояс голой, и вижу ее желтое
тело,
дряблое, как перекисшее тесто, вспоминается литое, смуглое
тело Королевы Марго, и — мне противно. А буфетчица все говорит о чем-то, то жалобно и ворчливо, то сердито и насмешливо.
По двору, в кухне и по всем горницам неуклюже метались рабочие. Матвей совался из угла в угол с какими-то тряпками и бутылками в руках, скользя по мокрому полу, потом помогал Палаге раздевать отца, но, увидав половину его
тела неподвижною, синею и
дряблой на ощупь, испугался и убежал.
Он поднял голову — и узрел одного из своих немногочисленных московских знакомых, некоего Бамбаева, человека хорошего, из числа пустейших, уже немолодого, с мягкими, словно разваренными щеками и носом, взъерошенными жирными волосами и
дряблым тучным
телом.
Огненные колеса завертелись перед его глазами, от внезапной слабости все его
тело стало мокрым и
дряблым, ноги задрожали, подогнулись, и жеребец грохнулся на пол.
Среди большой, с низким потолком, комнаты стояло массивное кресло, а в него было втиснуто большое рыхлое
тело с красным
дряблым лицом, поросшим седым мхом. Верхняя часть этой массы тяжело ворочалась, издавая удушливый храп. За креслом возвышались плечи какой-то высокой и дородной женщины, смотревшей в лицо Ипполита Сергеевича тусклыми глазами.
Перед нею неподвижно стояли сцены из прожитой утомительной ночи: вот пьяный Жуков, с
дряблым, прыщеватым
телом — хочет плясать, грузно, как мешок муки, падает навзничь и, простирая руки, испуганно хрипит...
Николай прижался спиною к косяку двери, исподлобья глядя на больного: за ночь болезнь так обсосала и обгрызла старое
тело, что сын почти не узнавал отца — суровое его лицо, ещё недавно полное, налитое густой кровью, исчерченное красными жилками, стало землисто-дряблым, кожа обвисла, как тряпка, курчавые волосы бороды развились и стали похожи на паутину, красные губы, масленые и жадные, потемнели, пересохли, строгие глаза выкатились, взгляд блуждал по комнате растерянно, с недоумением и тупым страхом.
То же маленькое худое
тело, жидкое и
дряблое, как
тело коростеля.
Доимщик Тивуртий был человек страшный: лицо имел
дряблое и скверное, цвета вареного гороха, и совсем безволосое, глаза черные, веки валиками, все
тело мягкое и напруженное, а ходил тихо, как кот.